— Она тебе этого не простит! — просипел испуганно.

Я хмыкнул.

Ой ли! Да благодарна будет по гроб жизни!

— О! Мой сьер! Вы ранены!

Изящная женская ладонь легла мне на морду, заставляя отвернуться от Халла.

Стоп, багровые разводы повременят! Бывшего женишка Таши я еще успею размазать, не при такой красавице.

Я созерцал девушку. Она смотрела на меня удивительными голубыми глазами и… совершенно бесстрашно прижалась щекой к моей морде.

— Вы мой спаситель! Моя жизнь теперь целиком и полностью ваша!

Я опешил.

Смело!

— Вы мой герой!

Вот слушал бы и слушал! Мое драконье эго довольно заурчало.

Под звук очаровательного голоса раздался тихий рокот поисковых эйров. Лучи прожекторов скользнули по снегу и скрестились на мне. Заплясали вспышки проблесковых маячков синим и красным по каньону. С тяжелым гулом огромная махина зависла над нами. Рядом остановилась пара более мелких. И одна серебристая шлюпка. Последняя моя личная, пригнанная Дайри.

Свистнули канаты. По ним, словно муравьи, торопливо начали спускаться спасатели.

Синяя униформа с оранжевыми светящимися накладками ярко выделяла среди них охранников, также спешивших на помощь боссу.

— Сьер Арршир!

Рука спасателя взметнулась к виску, отдавая честь.

— С вами все в порядке?

— Сьер ранен! Сьер ранен!

Моя красивая поклонница вскинула руки, на лице отразилось глубокое сопереживание.

От такой заботы потеплело в большой драконьей груди. Вот, хоть кто-то обо мне заботится. В отличие от некоторых… Ко мне бросились лекари с красными крестами на белых куртках.

— Со мной все в порядке, — буркнул мрачно. — Помогите сьере Рахи и… — повернулся, губа дернулась при виде раздражающей картины. — И ее спутнику.

А картина была еще та, маслом. Таша уже не лежала, а стояла в объятиях бывшего. И смотрела на меня. Видимо, не такой уж и бывший оказался Халл. Иначе что он здесь делает? Она сама его вызвала? Глупый вопрос, стоит-то она с ним и не спешит ко мне. А я к ней спешил. Идиот. Хотя отчего же, нет. Я спас ее и…

— Идемте, милая сьера!

— Камилла Дартрон.

— Милейшая Камилла, — постарался быть как можно более галантным, учитывая мое драконье обличье. — Зан! — окликнул главу спасателей. — Девушку поднимите в мою шлюпку и доставьте в «Айсхолдинг» в самом лучшем виде.

— Будет сделано, сьер Наарах! — отозвался мужчина и отдал честь.

Я слегка кивнул. Обернулся.

— Мне будет приятно видеть вас на отборе.

Она протянула мне изящную руку.

Я едва коснулся белоснежной кожи драконьими губами, отвернулся и взмыл в воздух.

Правое крыло ломило, летел я криво, но летел.

Здесь меня больше ничего не держало.

ГЛАВА 18

Таша Рахи

Снежно-белый купол лекарской капсулы. Чуть покалывало кожу и щипало глаза — от слез, которые хотели, но не могли бежать. Так и застыли внутри. Осели на сердце гранитными камушками, выложенными в одно-единственное слово, ставшее для меня чем-то более значимым, чем просто имя — Арршир.

Взгляд драконьих глаз, тот самый, ледяной. Я очень хотела кинуться к Аррширу, едва придя в себя. Но ноги не шли, став ватными и непослушными после адреналинового всплеска. Я рвалась крикнуть нарршари, как мне важно, что он пришел, жив… Я не понимаю, что со мной произошло, мне страшно. Я так хотела бы быть в его объятиях, а не в руках Халла. Все это хотелось крикнуть, громко, пусть все слышат! Язык одеревенел. Я могла только чувствовать, как леденеет душа, покрывая тело пронзительным ознобом, глядя как Камилла прикасается к драконьей морде, распоротой клыками койотов.

Боль. Невыразимая. Такая, будто сердце вынули и разрезали на куски, а потом вставили обратно, покалеченное.

Арршир не прилетел бы, будь я ему безразлична. Но почему он стоит там, с избранной, а не со мной?

Я кинулась, позабыв обо всем, на жутких тварей в страхе за его жизнь. Но теперь не в силах сделать даже шага. Голова кружилась, давая знать о пережитом напряжении. И горячим импульсом что-то незримое пульсировало внутри. То, что прочными нитями тянуло меня сейчас к парящему. И я откликалась. Всем сердцем. Не понимая одного: почему в минуту опасности весь мир собрался для меня в одно-единственное существо. Отчего только его жизнь вдруг для меня приобрела смысл. Арршир! Что произошло со мной, когда снежный койот добрался до горла высшего парящего?

Вспышка. Сознание резануло диким необузданным страхом. За его жизнь! Которая вмиг стала важнее, чем моя собственная!

В капсуле я с недоумением смотрела на свои руки. Целебная сила камеры затянула раны, теперь остались лишь шрамы, но и они скоро исчезнут.

На мне всегда все быстро заживало. Вот только, глядя на светлые, словно начерченные белым мелом полосы, я помнила обжигающую боль от врезавшегося в плоть металла. И кровь — горячую, стекающую по ладоням.

Бред горячечный. Ударить койота дверью эйра! Я никогда не была суперменшей. Защититься могла, да. Но чтобы дверью, койота…

Мне нужно с этим разобраться. Вникнуть. И никак не выходило. Что-то важное ускользало от моего понимания. Хотя нет, не так. Я не могла сосредоточиться. Мыслями упорно возвращаясь к тому, о ком не стоило бы думать. Кто для меня, по всей видимости, так же недосягаем, как луна. Мои переживания — только мои душевные терзания. Но все же… Едва стоило мыслям вернуться к парящему, как дыхание заметно сбилось.

Мне было больно. Душевно больно. От сознания того, что вспыхнуло внутри меня и, я была уверена, горело и в нем. Там, в каньоне, если бы я могла к нему подойти, то сказала бы, как важно, что он рядом. Но… У меня не было сил. Тело отказало в самый невероятный момент. Только взгляд. Я хотела, чтобы он видел всю глубину моих проснувшихся чувств. Но понял ли парящий всю важность того, что произошло? Или я ошибаюсь и на самом деле это ничего не значит? Пустота. Холодная. Я видела ее во льде его глаз, в полуулыбке, обращенной к избраннице.

— Теперь ты ему точно не нужна. По крайней мере, всерьез он тебя не воспримет.

Язвительная реплика Халла, когда меня клали в капсулу, как нельзя лучше объясняла суть всего происшедшего. Могла бы — съездила бы по наглой роже бывшего. Даже не посмотрела бы на то, что он кинулся спасать Камиллу. Одно доброе дело ни капли не обеляет все остальное, сотворенное им. Сволочь — он и есть сволочь В который раз убеждаюсь, что Акира ему под стать.

Хотя… Нет, мысли мои были сейчас отнюдь не о бывшем с его невестушкой. Моя память, будучи особо изощренно мазохистской, подсовывала совсем иных персонажей.

Арршир и Камилла.

Чувство первого недоверия к девушке заметно перерастало в неприязнь. Это была не ревность. Я буквально кожей чувствовала исходящую от избранницы угрозу. Кому? Аррширу? Мне?

Так и видела: вот она подходит к парящему… Слишком уверенная. Не чувствуется ни испуга от пережитого ужаса, ни дрожи от холода. Безбоязненно опускает руку на его морду. Даже я, жительница мегаполиса, испытала благоговейный ужас, впервые увидев истинный облик нарршари. Камилла же даже не вздрогнула. Ни капли напряженности не мелькнуло на красивом лице. Будто всю жизнь только и делала, что общалась с парящими в их драконьем виде.

Бред!

Я накручиваю себя.

Все-таки ревность?

Я позволила себе слишком вольные мысли о Наарахе младшем… Нет, не мысли. Чувства. Глубокие, яркие как пламя, полыхнувшее в крови. Погибни он под клыками койотов, моя жизнь стала бы пуста и темна, как ночи Лармора.

Прекращай, Ташка, не пара ты ему! И он всем своим видом это показал. Как он смотрел на Камиллу… А как горели ее глаза! Еще бы, одна из избранниц на отбор и самая первая увидела его в истинном обличье. А девчонка не промах, не упустила случая. А уж нарршари-то… — Подавила вздох. — Чего же можно было ожидать? Это всего одна выбранная. А там еще шестеро. И каждая будет открыто пытаться завоевать сердце моего… — подавилась горькой мыслью. — Не моего дракона. Упорства и спокойствия тебе, Ташка! — пожелала самой себе.